Медико-антропологическое исследование костных останков из Екатеринбургского некрополя

Звягин В.Н., Алексеева Т.И., Зубов А.А., Лебединская Г.В., Рыкушина Г.В., Васильев С.В., Королев В.В., Березовский М.Е., Григорьева М.А., Нарина Н.В., Тишин В.С., Иванов Н.В.

Медико-антропологическое исследование костных останков из Екатеринбургского некрополя, проведенное начиная с декабря 1997 г., не ставило перед собой цели непосредственной идентификации жертв расстрела, а касалось лишь максимально полного описания останков с позиции современных возможностей медицинской криминалистики и антропологии.

Необходимость такого описания была зафиксирована в Распоряжении Правительства Российской Федерации от 7 ноября 1997 года # 1606-р и решении Правительственной комиссии по экспертизе останков царской семьи.

В процессе исследования останков российского императора Николая II, членов его семьи и лиц из их окружения возникла необходимость в привлечении ряда сравнительных материалов. К ним могут быть отнесены прижизненные фотоснимки членов царской семьи, пробы грунта из захоронения и места жительства царской семьи, предметы одежды, достоверно принадлежавшей членам царской семьи.

Приведем краткие итоги предшествовавших экспертных исследований, имеющих непосредственное отношение к вопросам, затрагиваемым в настоящей работе.

Из Справки Бюро Главной судебно-медицинской экспертизы Минздрава РФ от 29.10.93 (# 51608-01) следует, что представленные на экспертизу костные объекты являются скелетами 9-ти человек:

скелет # 1 - женщина в возрасте около 45 - 50 лет, ростом примерно 161 - 169 см, европеоидной расы;

скелет # 2 - мужчина в возрасте около 51 - 60 и более лет, ростом примерно 171 - 177 см, европеоидной расы;

скелет # 3 - женщина в возрасте около 20 - 25 лет, ростом примерно 160 - 165 см, европеоидной расы;

скелет # 4 - мужчина в возрасте около 50 лет, ростом примерно 165 - 170 см, европеоидной расы;

скелет # 5 - женщина в возрасте около 20 лет, ростом примерно 166 - 170 см, европеоидной расы;

скелет # 6 - женщина в возрасте около 16 - 24 лет, ростом примерно 162 - 167 см, европеоидной расы;

скелет #7 - женщина в возрасте около 40 - 50 лет, ростом примерно 163 - 168 см, европеоидной расы;

скелет # 8 - наиболее вероятно мужчина в возрасте около 45 лет, ростом примерно 163 - 167 см, раса не установлена;

скелет # 9 - мужчина в возрасте более 60 лет, ростом примерно 172 - 180 см, раса не установлена.

Установлена принадлежность пяти скелетов лицам, составляющим одну конкретную семейную группу, а именно:

скелета # 4 - Романову Николаю Александровичу;

скелета # 7 - Романовой Александре Федоровне;

скелета # 3 - Романовой Ольге Николаевне;

скелета # 5 - Романовой Татьяне Николаевне;

скелета # 6 - Романовой Анастасии Николаевне.

По остальным четырем скелетам установлено:

скелет # 2 - является останками Боткина Евгения Сергеевича;

скелет # 1 - является останками Демидовой Анны Степановны;

скелет # 8 - является останками Харитонова Ивана Михайловича;

скелет # 9 - является останками Труппа Алоизия Егоровича.

Останки Романовой Марии Николаевны и Романова Алексея Николаевича среди исследованных костных объектов не установлены.

При молекулярно-генетическом исследовании образцов костной ткани из двух разных трубчатых костей от каждого из 9-ти скелетов была определена семейная группа из пяти человек, представляющая отца (скелет # 4), мать (скелет # 7) и троих детей женского пола (# 3, 5, 6). Остальные 4 скелета не обнаруживали родственных связей, как с членами данной семьи, так и между собой.

Семейная группа, включающая объекты # 3 - 7, представляет собой останки членов последней Российской императорской семьи, а именно:

скелет # 4 - Император Николай II Романов;

скелет # 7 - Императрица Александра Федоровна;

скелеты # 3, 5, 6 - Великие Княжны.

Индивидуализация останков каждой из трех Великих Княжон на основании проведенного молекулярно-генетического анализа оказалась невозможна из-за отсутствия сравнительных материалов. В захоронении отсутствуют останки четвертой Великой Княжны, а также Царевича Алексея, судьба которых остается неясной.

Приведенные результаты в определенной степени коррелируют с выводами группы американских исследователей (Вильям Мейпалз, Майкл Баден, Ловел Левин), сделанными во время конференции в городе Екатеринбург 27 июля 1992 года. Очевидность позволяет предположить, что это место захоронения императорской семьи и придворных.

Скелет # 1 согласуется с Демидовой.

Скелет # 2 согласуется с врачом Боткиным.

Скелет # 3 согласуется по возрасту с Ольгой.

Скелет # 4 согласуется с царем Николаем II.

Скелет # 5 согласуется по возрасту и росту с Марией.

Скелет # 6 по возрасту и росту соответствует Татьяне.

Скелет # 7 согласуется с Александрой.

Скелет # 8 возможно был слуга.

Скелет # 9 вероятно тоже слуга.

Останки царевича Алексея и Анастасии не обнаружены.

В ходе исследований группой экспертов из Санкт-Петербурга под руководством профессора В.Л. Попова установлено, что среди костных останков находятся два зуба, которые не могли принадлежать лицам, обнаруженным в захоронении¹¹. Оба зуба являются зубами одного человека, о чем свидетельствует сходное строение их коронок и корней, сходный рельеф жевательной поверхности коронки, сходные одонтометрические показатели, цвет эмали и корней. Зубы являются прорезавшимся постоянными зубами подростка, о чем свидетельствуют макроскопические и одонтометрические признаки зубов, не полностью сформированные верхушки корней, наличие признаков стирания на жевательной поверхности.

Включало краниометрическое и краниоскопическое исследования. Исследованию предшествовала реставрация, поскольку черепа были фрагментированы.

Измерения черепов проводили в основном по общепринятой программе Мартина (В.П. Алексеев, Г.Ф. Дебец, 1964)¹, включавшей 105 признаков.

Описание внешности индивида по черепу основано на методике количественного словесного портрета, разработанной В.Н. Звягиным². Методика учитывает расовую и половую принадлежность черепа и касается оценки величины измерительных признаков в вербальном отображении. Выделение диапазонов категорий признака проведено по градациям величины стандартного отклонения, рекомендованным Г.Ф. Дебецем¹.

Череп 1 - брахикранной конфигурации, характеризуется очень большим поперечным, большим продольным и средним высотным диаметрами (Рис. 1).

Лицевой отдел отличает средняя ширина в верхнем и нижнем отделах и большая - в скулах. Высота лица средняя. Данное сочетание основных диаметров обуславливает, бесспорно, округлую конфигурацию лица. Горизонтальная профилировка лица, по крайней мере, в верхнем отделе, очень сильная (угол поперечного изгиба лба и назомалярный угол - 131 - 132 градусов).

Хотя на черепе отсутствует срединная часть лицевого отдела, тем не менее, можно предполагать довольно высокую спинку носа.

Череп 2 - мезокранной конфигурации (указатель 78,33) характеризуется средними величинами продольного, поперечного и высотного диаметров (Рис. 2).

Лицевой отдел по высоте и ширине, в том числе скуловой, средний. Некоторая непропорциональность высоты лица объясняется отсутствием зубов и фактически альвеолярного отростка верхней челюсти, что и делает невозможным правильную фиксацию положения нижней челюсти.

Обращает внимание очень большая длина носа и высокая его спинка. Нос по ширине средний, но производит впечатление массивного. Высота орбиты малая, что в сочетании с высокой спинкой носа свидетельствует о небольших глубоко посаженых глазах. Горизонтальная профилировка в верхнем отделе резкая (назомалярный угол 134 градуса) в среднем - несколько уплощена. Высота подбородка и, по-видимому, ранее бывшего верхнего альвеолярного выступа малые.

Череп 4 - брахикранный (82,32), при средней длине мозговой череп отличается большими поперечным и высотным диаметрами.

Лицевой отдел средне-высокий, обладает малой шириной, в том числе в скуловой области. Лоб высокий, резко выпуклый. Поставлен почти вертикально. Разница угла наклона лба от назиона и глабеллы средняя (6 градусов). Подбородок массивный, средней высоты, с ямкой.

Углы горизонтальной профилировки (rm, 77, ft^) по величине большие, что свидетельствует о фронтальной уплощенности лица (Рис. 4).

Череп 8 - представлен лишь частью свода, включающей теменные кости, чешую лобной кости и корень носовых костей. Можно говорить об углубленной носовой точке и резком перегибе носовых костей. По-видимому, ширина черепа в целом малая, по крайней мере, в лобной области. Горизонтальная профилировка лба сильная. Но что касается назомалярного угла, то его величина скорее большая, чем малая, конечно, насколько об этом можно судить по фрагментам (Рис. 8).

Череп 9 - сохранным является только лицевой отдел, который производит впечатление длинного и узкого. Физиономическая высота лица по абсолютным значениям представляется очень большой, как и морфологическая. Скуловая ширина средняя. Нос длинный, средней ширины с высокой сильно выступающей спинкой. Профилировка лица в верхнем отделе резкая, в среднем несколько уплощена. Лоб почти вертикальный, подбородок средней высоты. Высота орбиты средняя, ширина - большая, межглазное расстояние значительное (Рис. 9).

Черепа 3, 5, 6, 7 очень близки друг к другу по абсолютным размерам и форме, что особенно хорошо прослеживается на рентгенограммах в профиль (Рис. 13, Рис. 14).

Для них всех характерны очень большие величины продольного диаметра мозгового черепа, малый высотно-продольный указатель, средняя (черепа 3 и 5) или большая (черепа 6 и 7) длина носа, большая ширина орбиты, резко выраженные углы горизонтальной профилировки, включая поперечный изгиб лба. По общему лицевому указателю (88,14 - 89,84) все они попадают в категорию мезопрозопов, т.е. со средне широким лицом. По носовому указателю они, кроме черепа 3, укладываются в лепторинию, т.е. среднешироких.

Отличием черепа 3 (Рис. 3) от всех остальных является очень большой поперечный диаметр мозгового черепа и очень большая ушная высота. Исходя из указанных пропорций, достаточно удлиненный череп имеет брахикранную конфигурацию и производит впечатление непропорционально большого.

Лицевой отдел черепа, не выходя за пределы средних значений, выглядит более длинным. По носовому указателю (43,51) нос является узким (лепториния). Заслуживает упоминания очень большая ширина орбиты и сильное выступание (нависание) лба вперед, особенно от назиона. Вследствие очень больших поперечных размеров мозгового отдела отмечается резкое сужение лица вниз к нижней челюсти.

Череп 5 (Рис. 5) отличают несколько меньшая длина мозгового черепа, остающегося все же в категории больших размеров, средняя высота свода от базиона и пориона. По сравнению с другими черепами он производит впечатление низкого, что подтверждается высотно-продольным указателем от базиона, который равен 69,61 (хамэкрания, т.е. низкая черепная коробка). Высота орбиты средняя, у других черепов орбиты более высокие. Горизонтальная профилировка лица по назомалярному углу несколько ослаблена.

Череп 6 (Рис. 6) - характеризуется в сравнении с другими наибольшей длиной и высотой мозгового отдела, обнаруживая максимальную близость по ширине к черепу 7 (черепной указатель первого 75,40, второго - 74,46).

Лицевой скелет также отличается наибольшей высотой, что в сравнении со среднешироким скуловым диаметром придает ему конфигурацию вытянутого овала. По резкой горизонтальной профилировке в среднем отделе лица череп 6 не имеет аналогов в группе.

Признаков, которые бы надежно дифференцировали череп 7 (Рис. 7) от остальных, в этой группе не имеется.

Использована методика краниометрической диагностики расы, разработанная В.Н. Звягиным (1981)² применительно к экспертизе фрагментированного черепа. Методика основана на одномерном дискриминантном анализе (ОДА).

Задача диагностики расы предполагает три решения:

1.В практически достоверной форме (85,63 %) - при попадании единичного или нескольких показателей в один из достоверных интервалов шкалы, или при попадании не менее 8 показателей в один из ее вероятных интервалов.

2.В вероятной форме (10,0 %) - при отсутствии ограничений п.1 или при разности попаданий 4 - 7 показателей в вероятные интервалы шкалы.

3.В неопределенной форме (4,37 %) - при попадании всех показателей в неопределенный интервал шкалы или при отсутствии условий п. 2. В этом случае мотивируется отказ от диагностики расы по заданной совокупности признаков и данным методом.

Исходя из результатов краниометрии, черепа 1 - 7 достоверно принадлежат лицам европеоидной расы, череп 9 вероятно принадлежит лицу европеоидной расы. Установить расовую принадлежность черепа 8 не представляется возможным из-за фрагментации. Эта же причина не позволила нам применить диагностические модели, основанные на многомерном дискриминантном анализе, для установления принадлежности черепов 1 - 9 к локальным подразделениям европеоидной расы (табл.1).

Использована методика краниометрической диагностики пола, разработанная В.Н. Звягиным². Результаты диагностики приведены в табл. 2.

Таким образом, к лицам мужского пола могут быть достоверно отнесены черепа 2, 4, 9; к лицам женского пола - черепа 3, 5, 6, 7.

На основе краниометрических характеристик половую принадлежность не удалось установить по черепам 1 и 8, в первом случае ввиду полонейтральности большинства размеров, во втором - ввиду значительной фрагментации.

Обращает внимание своими исключительно большими размерами мозговой отдел черепа 3, где 11 из 50 измерительных признаков попали в категорию вероятно мужских. Данное явление, по-видимому, встречается чрезвычайно редко. На материале В.Н. Звягина (1981), включавшего 2317 черепов европеоидов (муж. - 1350, жен. - 967) и 1689 черепов монголоидов
(муж. - 897, жен. - 792), подобный сдвиг не встретился ни разу.

При сравнении изображений голов дочерей Николая II могут быть выделены:

Вел. кн. Ольга Николаевна - по очень большой ширине мозгового отдела, выступающему вперед лбу и резко суживающемуся книзу лицу;

Вел. кн. Татьяна Николаевна - по самому низкому своду головы, сочетающемуся со среднеширокими ее размерами;

Вел. кн. Анастасия Николаевна - по самой большой высоте лица, относительно малой ширине, но большой высоте мозгового отдела.

Наибольшее внешнее сходство по пропорциям мозгового и лицевого отделов с последней имеет Вел. кн. Мария Николаевна, которая отличается лишь резким перегибом фронтального контура свода от точки вертекса. Вместе с тем, данная черта отличия, как нам кажется, нуждается в дополнительных доказательствах (см. раздел 1.1.5.).

Известные фотоизображения предполагаемых лиц (Рис. 15) в целом подтверждают краниологические закономерности.

Антропологический тип царской семьи бесспорно европеоидный. Об этом свидетельствует высота переносья, указывающая на сильное выступание носа, и углы горизонтальной профилировки, особенно в назомалярной области. Исключение составляет череп 4 (Николай II), у которого горизонтальная профилировка несколько уплощена.

Соотнесение отдельных черепов с фотографиями лиц царской семьи показало совпадение тех и других, что позволяет, опираясь на фотопортрет и на измерительные признаки черепа, предложить более точную расовую диагностику.

Императрица Александра Федоровна (Рис. 16). Антропологический тип - западно-балтийский3, относящийся к его узколицему варианту. Этот тип входит в круг северных европеоидов, он широко распространен на территории Северной Европы. Узколицый вариант - в Северной Германии и Дании.

Какие черты позволяют отнести царицу к этому типу? Это лептопрозопное (относительно высокое и узкое) лицо, сильно выступающий нос с высоким переносьем, со средневыступающими скулами и средней профилированностью. Эти признаки хорошо выявляются на известных фотографиях и на черепе 7.

Судя по строению верхнего века, оно не имеет складки, глазная щель широко открыта. Эта особенность подтверждается большой высотой глазницы черепа.

Судя по фотографиям, цвет волос Императрицы Александры Федоровны русый, цвет глаз - светлый (# 9 - 12, серые или серо-голубые или # 7 - серо-зелено-карие с преобладанием серо-голубого цвета).

Из измерительных признаков черепа обращает на себя внимание прежде всего узкое лицо.

Император Николай II (Рис. 17). Антропологический тип также входит в состав северо-европейской расы. По комплексу признаков - мезокефалия, неширокое лицо, прямой с несколько приподнятым кончиком нос, среднее развитие бороды, среднее развитие складки века (на фотографии в молодом возрасте складка века развита сильно, вероятно, смешанный цвет глаз (# 5 - 8), русые волосы. Этот комплекс признаков характерен для представителей западно-верхневолжского типа, близкого ильменскому, но более темнопигментированному⁴.

В свете принадлежности к этому типу становится понятным некоторая уплощенность лицевого скелета в горизонтальной плоскости. Этот тип широко распространен в русском населении северо-запада России. Сложился он, по-видимому, еще в эпоху средневековья с включением элементов финно-угорского субстрата в славянское население. Модификация этого типа с эпохи средневековья в основном заключается в брахикефализации, т.е. увеличении поперечного диаметра черепа.

Обращает внимание узкое (по мужскому масштабу) лицо, что, впрочем, нередко встречается среди представителей ильменского типа, и высокий череп. Последний признак - характерная черта населения Восточной Европы.

Вел. кн. Ольга Николаевна (Рис. 18) относится к тому же типу, что и Николай II. Она также почти мезокефальна, с прямым носом, со средней высотой переносья, прямым основанием и кончиком. Развитие века среднее, но с некоторой припухлостью, что можно объяснить молодым возрастом (см. верхнее веко молодого Николая II). Горизонтальная профилировка лицевого скелета вполне европеоидная.

Вел. кн. Татьяна Николаевна (Рис. 19). По чертам лица обнаруживает сходство как с матерью, так и с отцом. На снимке в фас отчетливо видно сходство с Александрой Федоровной в пропорциях верхней губы, носа и формы слизистой части губ. Форма носа, напротив, близка к форме носа царя. Тот же приподнятый кончик носа и прямая спинка. Лицо более низкое, чем у родителей и по указателю оно мезогнатное. Разрез глаз и строение верхнего века как у матери. Головной указатель также как у нее - обе более узкоголовы, чем Ольга Николаевна и Николай II.

Учитывая явное физиономическое сходство Татьяны Николаевны с родителями ее можно отнести к кругу северных европеоидов, с явной близостью к западно-верхневолжскому типу. Пигментация по имеющимся в нашем распоряжении фотографиям не определяется. Похоже, что Татьяна более пигментирована. Тем не менее, отнесение ее к западному верхневолжскому типу возможно. Для этого типа характерно незначительное потемнение пигментации волос (светловолосых в нем 37%), довольно значительный процент века без складки и довольно часто встречаются смешанные оттенки глаз.

Обращает на себя внимание очень низкая высота черепа, но, поскольку она сочетается с пониженной верхней высотой лица, это можно отнести к индивидуальной особенности (признаки физиологически связаны, хотя и невысокой корреляцей) и не следует придавать им расоводиагностического значения.

Вел. кн. Анастасия Николаевна (Рис. 20). По форме лица весьма сходна с царицей. По пропорциям носа, верхней губы, разрезу глаз, складке века и слегка приподнятому кончику носа - с царем. Сходна с последним она и по узкому лицу и высоте черепа. В измерительных признаках черепа есть сходство и с матерью - длинноголовость, высота орбиты и средняя высота лица. Цвет волос, по-видимому, русый, цвет глаз на фотографии точно не определяется, но, скорее всего, он светлый или смешанный с преобладанием светлых оттенков. Во всяком случае, на фотографии с остриженной головой глаза кажутся светлыми. Думается, что Анастасию также можно включить в круг северных европеоидов и в частности ильменского типа. Обращает на себя внимание очень малый угол горизонтальной профилировки в среднем отделе лица. Нечасто, но такие величины встречаются среди северных европеоидов.

К этому же типу, судя по фотографии, относится и Вел. кн. Мария Николаевна (Рис. 21). Незначительные вариации - типичное проявление индивидуальной изменчивости в любой группе антропологических типов.

Таким образом, Николай II и его дочери физиономически относятся к одному и тому же антропологическому типу, который выражен в них в большей или меньшей степени. Этот тип широко распространен среди русского населения северо-запада Восточной Европы и на территории западной части Верхневолжского региона. Он сформировался на основе восточнославянских племен, имеющих западное происхождение (южное побережье Балтийского моря) - славен новгородских, псковских кривичей и потомков вислян, поморян и ободритов с включением аборигенного финно-угорского населения.

Императрица - типичная представительница западно-балтийского типа, широко распространенного в населении Северной Европы и, в частности, Дании и Северной Германии.

Черты сходства как с матерью, так и с отцом, обнаруженные на фотографиях Великих княжон, проявляются и на черепах.

Чрезвычайно затруднено в связи с фрагментацией черепов и отсутствием достаточного иллюстративного материала.

Вместе с тем, все они по признакам внешности относятся к европеоидной расе. За исключением темнопигментированного Харитонова И.М. все они имеют светлые волосы головы и бровей, светлые глаза. Все обладают высокой спинкой носа и хорошей горизонтальной профилировкой лица, что указывает на их принадлежность к североевропейской локальной расе.

Трупп А.Е. (Рис. 23) Имеет высокое и довольно узкое лицо. Пропорции лица правильные. Лоб высокий, средней ширины. Спинка носа прямая или слегка волнистая, высокая. Основание носа горизонтальное с хорошо моделированными ноздрями. Верхняя губа и подбородок высокие. Подбородок массивный с хорошо выраженным одноименным бугром. Губы тонкие, мочка ушей отделенная. Глаза небольшие, запавшие, это свидетельствует о низкой орбите на черепе.

Антропологический тип - западно-балтийский, относящийся к узколицему варианту (атланто-балтийская раса по Я.Я. Рогинскому)⁵.

Следует отметить, что имеется детальное сходство отмеченных черт Труппа А.Е. и обладателя черепа 9.

Боткин Е.С. (Рис. 22) Более темнопигментированный, обладает средним ростом бороды и усов. Имеет довольно длинный нос с прямой и высокой спинкой, по-видимому, с горизонтальным основанием. Лицо более короткое, среднеширокое или узкое с невыступающими скулами. Глаза небольшие с выраженной складкой верхнего века (возможно вследствие низкой орбиты). Следует отметить своеобразную форму бровей, расширяющихся к середине.

Антропологический тип - восточно-европейский вариант североевропейской локальной расы. Данный тип широко представлен среди русского населения.

Отмеченные физиономические особенности обладают существенной корреляцией с описанием внешности индивида по черепу 2 (см. раздел 1.1.1.).

Демидова А.С. (Рис. 22), как и Боткин Е.С., относится к восточно-европейскому варианту североевропейской локальной расы. Имеет более короткое и более широкое в скулах лицо. Нос сравнительно короткий с прямой или слегка вогнутой спинкой и приподнятым основанием. Глаза большие. Складка верхнего века отсутствует.

По строению носо-лобного отдела определяется сходство черепа 1 и изображения Демидовой, что не исключает их принадлежность одному и тому же человеку.

Харитонов И.М. (Рис. 23) Для него характерны: высокое, относительно неширокое лицо с не выступающими скулами, темная пигментация волос и радужки (зрачки почти не различимы), прогнатия, высокая и прямая спинка носа, полноватые губы. Складка верхнего века выражена сильно, но не набухшая. Разрез глаз косонаружный, мочки отделенные. Отмечается резкое западение корня носа и, по-видимому, увеличение назомалярного угла. Данная особенность прослеживается и на черепе 8, имеющем, как и на фотоснимке Харитонова И.М., выраженные лобные бугры и надпереносье.

По облику Харитонов И.М. бесспорно представитель южно-европейской локальной расы, обычной для многих русских групп (донсурского или его юго-восточного варианта, неопонтийского и др.).

Проведено по отношению черепа 6 и фотографических изображений Великих княжон (Вел. кн.) Анастасии Николаевны и Марии Николаевны с целью установления его индивидуальной принадлежности. Необходимость проведения данного исследования обусловлена наличием взаимоисключающих мнений (С.С. Абрамов , 1992; Maples, 1992). Сопоставление черепа 6 с фотоснимками Вел. кн. Татьяны Николаевны не производилось ввиду явного различия пропорций лица.

Использована методика компьютерного фотосовмещения, разработанная в отделе идентификации личности РЦ СМЭ Минздрава РФ⁶.

Изображения черепа и указанных фотографий на компьютере приводили к одному масштабу и ракурсу (положение анфас, франкфуртская горизонталь). (Расстояние между зрачками 3000 twips, расстояние между центрами орбит 3000 twips).

При этом установлено, что сравниваемые объекты не отличаются друг от друга по абсолютным размерам лица в целом и отдельным его элементам в частности, что не исключает принадлежность черепа как Вел. кн. Анастасии, так и Вел. кн. Марии.

Изображения лица и черепа независимо размечали на компьютере по 49 реперным точкам, после чего изображения в автоматизированном режиме накладывались друг на друга и определялось расстояние (в twips) между одноименными краниометрическими и физиономическими реперными точками (невязки). Невязки анализировали по диагностической модели # 1, используя т.н. диагностический коэффициент (ДК).

В первом случае ДК = 24,30, во втором: ДК = -35,9 (неопределенное решение). Отсюда можно заключить, что череп 6 и прижизненная фотография Вел. кн. Анастасии достоверно принадлежат одному и тому же лицу. Принадлежность черепа 6 и прижизненной фотографии Вел. кн. Марии маловероятна.

В краниологии человека до сих пор не используются в полном объеме многообразные особенности строения черепа, которые в отечественной антропологической литературе получили название "аномалии черепа", в зарубежной "non-metrical characters", "discret-varying traits" и др.

В отличие от краниометрических особенностей, обсуждаемые признаки в значительной, если не в полной мере, детерминированы генетически, что особенно благоприятно для анализа проблем, связанных с вопросами этногенеза и популяционной генетики человека.

В настоящей работе при сборе информации использованы программа (67 признаков) и методика, разработанные А.А. Мовсесян, Н.Н. Мамоновой и Ю.Г. Рычковым⁷.

Следует отметить, что фиксация признаков по указанным авторам оказалась весьма непростым делом и потребовала существенных корректировок бланка.

Полученные данные оказались также не вполне сопоставимыми из-за различной фрагментации черепов.

По наличию и числу вставочных (вормиевых) косточек в затылочном шве, выделяется группа черепов: 3, 4, 5, 6 и 7. Одновременно обращает на себя внимание сходство рисунка участков затылочного шва у черепов 5, 6, 7. Следует подчеркнуть, что данная близость ранее была отмечена Maples (1995).

В основном, перечень признаков (40) касается оценки выраженности костного рельефа черепа по программе В.Н. Звягина (1981, 1983)^2,8. Исходя из решающего правила: (Пол не установлен: DK = -20,682 …26,552; пол мужской: DK > 26,552; пол женский: DK < -20,682), результаты диагностики следующие: черепа 1, 3, 5, 6, 7 - достоверно принадлежат лицам женского пола, черепа 4, 8, 9 - достоверно принадлежат лицам мужского пола, половая принадлежность черепа 2 по данной системе признаков неопределенная. Категория выраженности половых признаков черепа человека по DK приведена в табл. 3.

Исходя из величины DK, категория выраженности полового диморфизма (см. табл. 3) у черепов 1, 2, 4, 5, 6, 7, 9 - малая; у черепа 3 - большая, у черепа 8 - очень большая. В последнем случае данная категория может быть ошибочна в связи со значительной фрагментацией этого черепа.

1. Черепа 1 - 7 достоверно принадлежат лицам европеоидной расы, череп 9 - вероятно принадлежит лицу европеоидной расы. Установить расовую принадлежность черепа 8 в связи с его фрагментацией не представляется возможным.

2. По результатам краниометрии к лицам мужского пола могут быть достоверно отнесены черепа 2, 4, 9; к лицам женского пола - черепа 3, 5, 6, 7. Половая принадлежность черепов 1 и 8 по данным краниометрии не определена ввиду полонейтральности первого и фрагментации второго.

По выраженности вторичных половых признаков черепа 4, 8, 9 достоверно принадлежат лицам мужского пола, черепа 1, 3, 5, 6, 7 - достоверно принадлежат лицам женского пола. Половая принадлежность черепа 2 по данной системе признаков неопределенная.

Выраженность признаков полового диморфизма у лиц, которым принадлежат черепа 3 и 8 большая, у остальных (1, 2, 4 - 7, 9) - малая.

3. По результатам краниологических исследований (краниометрия, анатомические вариации строения затылочного шва) выделена семейная группа, представляющая отца (скелет 4), мать (скелет 7) и трех детей женского пола (скелеты 3, 5, 6).

Император Николай II и его дочери относятся к одному антропологическому типу, который выражен в них в большей или меньшей степени. Этот тип широко распространен среди русского населения северо-запада Восточной Европы и на территории западной части Верхневолжского региона. Он сформировался на основе восточнославянских племен, имеющих западное происхождение (южное побережье Балтийского моря).

Императрица Александра Федоровна - типичная представительница западно-балтийского типа, широко распространенного в населении Северной Европы и, в частности, Дании и Северной Германии.

Черты сходства, как с матерью, так и с отцом, обнаруженные на фотографиях Великих княжон, проявляются и на черепах.

4. Трупп А.Е. по признакам внешности относится к западно-балтийскому типу большой европеоидной расы, обнаруживающему те же характерные черты, что и череп 9.

Демидова А.С. и Боткин Е.С. относятся к восточноевропейскому варианту северо-европейской локальной расы, широко распространенному в русском населении северо-запада России и включающего элементы финно-угорского субстрата. Аналогичные особенности присутствуют и на черепах 1 и 2.

Харитонов И.М. по признакам внешности является типичным представителем южно-европейского расового типа, типичного для многих южных русских групп (донсурский или его юго-восточный вариант, неопонтийский тип и т. д.). Отдельные черты, отмеченные на его фотоснимке и фрагменте черепа 8, сходны.

5. По результатам исследования количественного словесного портрета выделен комплекс признаков, дифференцирующих черепа 3, 5, 6 и прижизненные изображения Великих княжон:

- череп 3 может принадлежать В.кн. Ольге Николаевне по признакам очень большой ширины мозгового отдела, выступающему вперед лбу и резко суживающемуся книзу лицу;

- череп 5 может принадлежать В.кн. Татьяне Николаевне по низкому своду головы, сочетающемуся со среднеширокими ее размерами;

- череп 6 может принадлежать В.кн. Анастасии Николаевне по самой большой высоте лица, относительно малой ширине, но большой высоте мозгового отдела.

6. Выводы профессора Maples (1995) о принадлежности скелетов 3, 5, 6, соответственно В.кн. Ольге Николаевне, Марии Николаевне и Татьяне Николаевне были основаны на сопоставлении полученных им результатов с данными по полу, возрасту и длине тела этих лиц. По признанию самого исследователя, это мнение было сугубо ориентировочным и нуждалось в уточнении путем расширения сравнительных исследований и привлечения современных методов лабораторного анализа.

7. По результатам компьютерного количественного исследования краниофациальных отношений изображения черепа 6 и фотоснимка Вел. кн. Анастасии Николаевны достоверно принадлежат одному и тому же человеку. Принадлежность данного черепа другим лицам, в том числе Вел. кн. Марии Николаевне, маловероятна.

Исследование зубной системы погребенных проводилось с учетом методических подходов, основы которых разработаны А.А. Зубовым (1968 - 1974)⁹. Особенности тонкого рельефа коронок зубов описывались по одонтоглифической методике¹⁰.

Верхняя челюсть разрушена, зубы из верхних квадрантов не сохранились, в нижней челюсти справа присутствуют клык, второй предкоренной (премоляр), второй моляр; слева - клык и третий моляр. При этом левые клык и моляр находятся под коронками, на которых крепится мост из желтого металла.

Зубы достаточно крупные. Очень массивным представляется М3 слева: под коронкой просматривается его 6-бугорковая форма, сохранившийся второй правый моляр скорее был 5-бугорковый, второй предкоренной сильно дифференцирован. Данная совокупность признаков скорее ориентирует нас в сторону восточного одонтологического ствола. Однако не обнаружено стилоидных образований на молярах, отсутствуют межкорневые затеки эмали и ямки протостилида. Нет и ореховидных вздутий. Таким образом, при наличии определенного восточного налета признаков можно скорее говорить об европеоидном характере расового одонтологического комплекса данного индивида.

Альвеолярные отростки верхней челюсти полностью атрофированы, небная пластина истончена. В нижней челюсти с обеих сторон атрофирована область моляров, утраченных при жизни индивидуума. Удалены при жизни первый нижний резец слева, справа - оба нижних резца и клык. Посмертно утеряны нижние левый клык и правый первый премоляр. На сохранившихся зубах зафиксирован кариес. Наиболее вероятной причиной прижизненной потери зубов был пародонтоз, особенно в верхней челюсти, обширные абсцессы наблюдаются в зоне I2 - С справа и в прикорневой области первого правого резца - второго левого резца. Удалось измерить коронки сохранившихся трех зубов. Первые нижние предкоренные слабо дифференцированы, второй премоляр - умеренно. Небный валик и ореховидные вздутия отсутствуют. Одонтокомплекс в целом достаточно грацильный.

Правая часть лицевого скелета черепа разрушена, поэтому зубы из соответствующего квадранта отсутствовали. Прижизненно утраченных зубов нет, посмертно утеряны левые верхний и нижний резцы, нижний клык и первый премоляр. Третьи моляры сформированы полностью, но не прорезались: справа М3 не достигает жевательной поверхности на 1/2 часть коронки, слева находится в теле нижней челюсти. Из-за дефицита ретромолярного пространства наблюдается ротация всех М3. Кариес зафиксирован с обеих сторон в верхней и нижней челюсти на Р2, М1, 2. Гипопластические дефекты эмали наблюдались на сохранившихся нижних резцах, втором левом премоляре, первом моляре слева.

Абсолютные размеры зубов небольшие, по показателям массивности мезодонтны, некоторая архаичность отмечена в величине стэп-индекса верхних премоляров (98,4%).

Значительная дифференциация вторых нижних премоляров, дифференцированный правый первый моляр, лопатообразность нередуцированного верхнего латерального резца, мезодонтия, с одной стороны, при высокой редукции гипоконуса и умеренной метаконуса верхних моляров, наличие бугорка Карабелли, отсутствие таких восточных особенностей, как дистальный гребень тригонида, коленчатая складка метаконида, tami, ореховидных вздутий, борозд третьего порядка на основных бугорках моляров, с другой - свидетельствуют о доминировании европеоидных особенностей в морфотипе зубной системы данного индивидуума.

(1) Алексеев А.П., Дебец Г.Ф. Краниометрия. Методика антропологических исследований.- М.: Наука, 1964.

(2) Звягин В.Н. Судебно-медицинская идентификация личности по черепу: Дисс. докт. мед. наук.- М., 1981.

(4) Бунак В.В. Происхождение и этническая история русского народа.-1965.- 415 с.

(5) Рогинский Я.Я., Левин М.Г. Антропология.- М.: Высшая школа, 1968.

(6) Звягин В.Н., Самоходская О.В., Иванов Н.В., Аль Момани Р.Д. Критерии идентификации личности по черепу и прижизненной фотографии //Методические рекомендации МЗ РФ.- # 96/239.- М., 1996. - 19 с.

(7) Мовсесян А.А. и соавт. Программа и методика исследования аномалий черепа. Вопросы антропологии, 1975.- Вып. 51.- С. 127-147.

(8) Звягин В.Н. Методика краниоскопической диагностики пола человека. Судеб.-мед. экспертиза.- Т. 26; # 3.- М.: Медицина, 1983.- С.15-17.

(9) Зубов А.А. Одонтология //Методика антропологических исследований.- М.: Наука, 1968.

(10) Зубов А.А. Одонтоглифика //Расогенетические процессы в этнической истории.- М.: Наука, 1974.

(11) Попов В.Л. Где Вы, Ваше Превосходительство?...- СПб.: Петровская академия наук и искусств, 1996. - 304 с.