Введение

Первую реакцию Российской общественности на появившееся в 1989 г. в "Огоньке" и "Родине" известные публикации об обстоятельствах расстрела Царской Семьи и обнаружением захоронения в Коптяковской дороге можно охарактеризовать лишь как кратковременный всплеск интереса к судьбе Семьи последнего Российского Императора. Не особенно вникая в суть дела, кто-то, вспоминая М.Касвинова, полагал, что "что-то" по этому поводу уже писалось. В этом нет ничего удивительного. За 70 лет коммунистической истории России монархические идеи были почти полностью вытеснены из сознания, и Романовы воспринимались как далекий эпизод. Куда больше наших сограждан занимали текущие проблемы - началась "перестройка", а с ней появились одурманивающие общество наркотики в виде "открытости", "гласности", "демократии", "борьбы с привилегиями" и многим другим, что применительно к сегодняшнему положению в стране может восприниматься только в кавычках. Но тогда ...

По-иному отреагировал Запад и, в первую очередь, многочисленная русская диаспора. Поддерживающие между собой контакты потомки "первой волны" русской эмиграции, обладающие непрерывной связью через своих родителей с обычаями, историей и культурой дореволюционной Императорской России, в 1989 г. образовали Российскую Зарубежную Экспертную Комиссию (РЗЭК) "по расследованию судьбы останков Членов Российского Императорского Дома, убитых большевиками в Екатеринбурге 17 июля 1918 года". Наряду с другими учеными в состав РЗЭК вошел П.Н.Пагануцци, который провел первый обстоятельный анализ подлинных материалов следствия Н.Соколова, хранящихся в Хаутонской библиотеке Гарвардского университета.

В 1991г. официальные власти Екатеринбурга вскрыли захоронение в Коптяковской дороге. Расследование поручено Свердловской областной прокуратуре. Назначена судебно-медицинская экспертиза, к выполнению которой были приглашены, наряду с российскими, американские специалисты.

Исследование стало приобретать комплексный характер после научной конференции, состоявшейся в Екатеринбурге в 1992 г. Именно тогда стали появляться неоднозначные трактовки, касающиеся происхождения найденных останков, которые окрестили "екатеринбургскими". Там же, пожалуй, впервые историком Ю.А.Бурановым было поставлено под сомнение авторство Юровского в отношении его "записки", якобы послужившей основным источником сведений о месте захоронения.

И тем не менее, хотя эксперты еще не дали своего заключения, а следствию было далеко до завершения, в политических кругах стал обсуждаться вопрос о том, с какой выгодой можно было бы использовать монархическую идею. На сцене появляются потомки самопровозглашенного "императора Кирилла", начинается дискуссия о месте захоронения "царских" останков, которые никак не могут "поделить" между собой Екатеринбург, Петербург и Москва. И, наконец, появляется беспрецедентное решение Свердловского законодательного органа о "приватизации останков".

Между тем, экспертные исследования продолжались, их проводили судебные антропологи, стоматологи, баллисты. Костные материалы были отправлены в Англию для генетического анализа.

Параллельно среди экспертов росла неудовлетворенность пассивностью следствия, которое практически не реагировало не ходатайства экспертов о предоставлении материалов, необходимых для сравнительного исследования. По мере углубления в проблему у экспертов заметно поубавился оптимизм в скором ее решении: отдельные кости не подходили ни одному из скелетов и казались "чужими", несмотря на тщательные поиски не выявлялся след от удара саблей на черепе, которому была отведена роль "императорского", возникли противоречия во мнениях о половой принадлежности одного из скелетов и т.п.

Тем не менее, к лету 1993 г. имевшееся в распоряжении экспертов материалы были проанализированы, и экспертные заключения отданы следователю для приобщения к уголовному делу № 13/3 - 91, возбужденному прокуратурой Свердловской области. Позднее "выяснилось", что, оказывается, никакого уголовного дела не было, следовательно, никакие экспертизы по закону не могли быть назначены и поэтому, все то, что делали эксперты в течение 2-х лет, по своему существу носило приватный характер. Последнее обстоятельство освободило нас от каких-либо обязательств перед следствием, и мы в 1994 г. опубликовали результаты выполненных нами судебно-стоматологических и судебно-баллистических исследований в книге "Идентификация останков Царской Семьи Романовых".

Вторая половина 1993 г. была ознаменована тем, что уголовное дело ("первое" или "второе" - ?!) было возбуждено на этот раз Генеральной прокуратурой, а Правительство создало "Комиссию по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков российского императора Николая II и членов его семьи", утверждая как бы самим своим названием факт принадлежности "екатеринбургских останков" Царской Семье.

Решение о создании Правительственной Комиссии по началу было воспринято с надеждой. В ее адрес были направлены письма от целого ряда общественных организаций: Петербургского союза ученых, Царскосельского Романовского фонда, Российской Зарубежной Экспертной Комиссии и многих других. Предлагались помощь, обмен информацией, взаимодействие. Увы, обращения остались без ответа. Периодически менялись Председатели Комиссии (Яров, Кинелев, Игнатенко), но работа Правительственной Комиссии постоянно была окутана завесой тайны и секретности.

Периодически, преимущественно в "Известиях", выступал следователь Генеральной прокуратуры Соловьев, который настоятельно "убеждал" общественность в том, что идентификация "состоялась" и следствию "все ясно". Для пущей важности статьи сдабривались фотоизображением черепов с зияющими глазницами и оскаленными челюстями, что, по-видимому, по мнению авторов, должно было сыграть роль психологически убедительного аргумента, подтверждающего ошеломляюще успешную работу следователя. Для той же цели, скорее всего, публиковались фотоснимки и текстовые сведения, которые стали известны якобы только благодаря его "титаническим" усилиям: изображение Ермакова на мостике, телеграмма Белобородова и др. На самом деле, эти материалы появились на страницах доступных изданий еще в 20-е годы, позднее перепечатывались и были хорошо известны не только узкому кругу специалистов. Кому и зачем потребовалось таким недостойным образом рекламировать работу следователя? Подобное может быть только в том случае, если нет ничего иного, что можно было бы предъявить к пятилетнему юбилею следствия.

К сентябрю 1995 г. по мнению власть придержащих, все должно было закончиться, и в "деле царских останков" можно было поставить долгожданную точку: проведены эффективно-помпезные фотосовмещения, завершены повторные генетические исследования и, наконец, 20 сентября 1995 г. проведено "заключительное" заседание Правительственной Комиссии с участием руководителей РЗЭК, Русской Православной Церкви и родственников Романовых.

На следующий день было объявлено о том, что Комиссия и все присутствующие пришли к единодушному мнению о состоявшейся идентификации и об отсутствии сомнений в принадлежности останков последнему Российскому Императору, Его Семье и придворным.

Не успевшие покинуть Москву руководители РЗЭК срочно собрали пресс-конференцию в Славянском центре и заявили, что Правительственная Комиссия не только не развеяла сомнений, но и породила новые существенные вопросы.

Присутствовавшая на заседании Правительственной Комиссии О.Н.Куликовская-Романова публично охарактеризовала это мероприятие как фарс и неудавшийся спектакль. Она подвергла уничтожающей критике всю возню вокруг екатеринбургских останков в своей книге "Неравный поединок".

Наконец, 6 октября 1995 г. высказал свое мнение Священный Синод РПЦ: он дистанцировался от решения Правительственной Комиссии и рекомендовал соединить ее усилия с РЗЭК во имя установления истины. Примечательно, что свое единодушное решение члены Священного Синода приняли, несмотря на очевидное давление группы политиков и экспертов во главе с заместителем Председателя Правительственной Комиссии "сладкоречивым птенцом демократии" Собчаком, которые присутствовали на заседании Синода, выступали и пытались навязать его членам свою точку зрения.

Уголовное дело было прекращено, а уже в декабре 1995 г. вновь возбуждено. Чего-то заметного в деле в течение последовавших почти 2-х лет не было. Пребывала в анабиотическом состоянии Правительственная Комиссия. Реанимация началась осенью 1997 г., когда ее новым Председателем был назначен Немцов. Последовали неоднократно повторенные заявления (Немцов, Аксючиц) о "полной ясности", назначена "новая" экспертная комиссия, ей выделены 2 миллиарда рублей и установлены сроки окончания ее работы. После челночной чехарды с останками, их перемещений из Екатеринбурга в Москву и обратно "поездами специального назначения", 30 января 1998 г. состоялось очередное "заключительное" заседание Правительственной Комиссии, на которое были представлены материалы следствия и экспертизы, именно это, последнее, обстоятельство придало проблеме "екатеринбургских останков" качественно новое звучание. Наконец-то следствие представило свое официальное мнение не на страницах газет, а в виде конкретных документов. Теперь ссылки на возможные журналистские неточности стали неуместными. Вот почему специалисты с особым интересом отнеслись к этим материалам, которые, как это можно предположить, легли в основу решения Правительственной Комиссии. Решения отнюдь не официального, решения, к которому давно привыкли, решения, которого ожидали, поскольку Председатель Комиссии и его помощник об этом заблаговременно заявляли, ставя экспертов перед нелегкой дилеммой: выполнить или не выполнить "высочайшие указания"?

Итак, "авансы" закончились, и общественность получила возможность оценить "достижения" следствия. Если в нескольких словах охарактеризовать первое впечатление о материалах, представленных следователем Генеральной прокуратуры, то можно со всей очевидностью заметить: "гора родила мышь"! Однако эта, даже точно отражающая суть дела фраза не подменяет всестороннего, полного и объективного анализа предъявленных документов. Вот почему возникла и была реализована потребность в проведении научной конференции.

Конференцию провел Санкт-Петербургский общественный фонд Ревнителей памяти Государя Императора Николая II. Местом проведения неслучайно выбрано Царское Село: здесь был любимый, Александровский дворец Государя, здесь была фамильная, домашняя, семейная церковь последних Романовых - Государев собор Феодоровской иконы Божией Матери, отсюда Государь и Его близкие отправились в последний путь на Сибирско-Уральскую Голгофу.

Конференция изначально была задумана как комплексное обсуждение проблемы Царского дела в связи с появлением и исследованием "екатеринбургских останков". Сразу же надо подчеркнуть, что правильно избранный комплексный подход обеспечил успех конференции. Благодаря такому подходу удалось аналитически установить целый ряд важных новых обстоятельств, позволяющих увидеть ранее скрытые стороны.

Стало совершенно очевидно, что источниковедческая экспертиза основных документов давно уже актуальна и настоятельно необходима. Это стало понятно на примере пресловутой "Записки Юровского", которую историк Ю.А.Буранов уже называет "запиской Юровского-Покровского". Однако причины и время ее появления пока остаются загадкой. Кто истинный заказчик "записки"? Не исключается ли другой, скрытый сегодня истинный автор? По мнению Ю.А.Буранова, сравнительный анализ всех существующих версий "записки", сопоставление их содержания с фактами, имеющимися в иных архивных документах, не исключает ее появления позднее 20-го г., а окончательной редакции позднее 30-х годов. Хочется отметить, что "записка", применительно к рамкам расследования уголовного дела не может иметь значения юридического документа хотя бы потому, что не имеет ни даты, ни подписи, не говоря уже о нескольких ее версиях (и вариантах версий), во многих позициях не совпадающих между собой. Как и при всякого рода фальсификациях, чем к более позднему времени относится версия "записки", тем большее число "подробностей" она приобретает.

Впервые, пожалуй, удалось получить критический анализ процедуры проведения нынешнего следствия, выполненный специалистом в области уголовного процесса профессором А.И.Бастрыкиным. Им продемонстрирован целый букет грубейших нарушений порядка расследования: волокиты с возбуждением уголовного дела, эксгумации и экспертизы до возбуждения уголовного дела, выбор в качестве экспертов лиц, меняющих свое мнение, как флюгер, от легкого дуновения ветра, экспертов, задолго до назначения экспертизы проводивших исследование останков и высказывавших по результатам своего исследования определенные (заметим, ошибочные) мнения (в такой ситуации, т.е. при двух противоположных мнениях, высказанных одним специалистом, следователь обязан его допросить и, конечно же, не включать в состав экспертной комиссии по столь ответственному уголовному делу), игнорирование необходимости проведения исторической (источниковедческой) экспертизы и др.

Наконец-то теперь сформулировано то, о чем говорили все, кто так или иначе причастен к этому делу - следствие ведется односторонне в угоду лишь одной версии, остальные версии бездоказательно отвергаются, явно попирается основополагающий (закрепленный в Законе!) принцип всестороннего, полного и объективного расследования.

Наконец появилась возможность дать правовую оценку Правительственному решению: отсутствие в составе Комиссии юристов a priori сделало ее некомпетентной для оценки полноценности проведенного расследования; в нарушение Конституции и уголовно-процессуального закона Комиссия дала оценку степени доказанности фактов, являющихся предметом расследования по уголовному делу, в частности, об индивидуальной принадлежности останков 9-ти человек из екатеринбургского захоронения. Комиссия приняла собственное решение о захоронении останков, являющихся вещественными доказательствами, причем до вынесения соответствующего постановления следователя или определения суда и др.

Изложенное со всей очевидностью свидетельствует о неправомерности (иначе говоря незаконности) решения, принятого Правительственной Комиссией.

Наиболее существенные замечания касаются правовой оценки собранных по делу доказательств. Здесь и выход экспертов за пределы своей компетенции, и подмена идентификации скрытым за словесной шелухой сходством, действительности - возможностью, категоричности - вероятностью; и неустраненные существенные противоречия по основным элементам доказывания: времени расстрела Царской Семьи, роли и степени вины каждого из участников злодеяния, обстоятельств расстрела, способа уничтожения и захоронения погибших и многое другое.

Не укрылось от внимания и то, что и сам следователь вместо выполнения следственных действий "ударился" в исторические экскурсы и тем самым допустил одно из грубейших процессуальных нарушений - выход за пределы своей компетенции и полномочий.

Весьма серьезным сомнениям подвергнуты результаты генетических экспертиз. По мнению руководителя Центра ДНК - идентификация человека, главного научного сотрудника института общей генетики Российской Академии наук профессора Л.А.Животовского, генетические экспертизы предполагаемых останков Николая II и Его Семьи были далеко не безупречны. По мнению ученого, такие экспертизы не были бы приняты ни одним судом США и Англии, то есть судами тех стран, где эти экспертизы выполнялись.

На этом фоне особое значение приобретает информация британского ученого М.Кирка. Он сообщил, что проведенные за рубежом генетические исследования крови принца Филиппа и его родной сестры Софии Ганноверской дали разные результаты. Иначе говоря, поставлено под сомнение Августейшее происхождение принца Филиппа. Почему это должно беспокоить? Напомним, что именно кровь принца Филиппа была взята за соответствующий "эталон" при генетической идентификации екатеринбургских останков. Итак, "репутация эталона" становится подмоченной. М.Кирк рассматривает несколько версий, касающихся действительных родителей принца (принца ли?) Филиппа.

Оставим, однако, принца Филиппа. Обратимся к февральским публикациям "Гардиан" и "Айриш таймс", где серьезной критике подвергаются те, кто преувеличивает значение митохондриальной ДНК. Американский генетик Б.Шилдс идет дальше - он предлагает объявить мораторий на использование митохондриальной ДНК в судебных делах до тех пор, пока не будет разработана надежная технология исследования, а ведь исследование митохондриальной ДНК было доминантой в идентификации "екатеринбургских останков"(?!).

Вновь обращено внимание на односторонний подход при интерпретации результатов экспертных исследований. Тщательный рентгенокомпьютерный томографический анализ мужского черепа (№4) не выявил никаких следов перелома, который был зафиксирован тремя врачами в 1891 году в Японии после того, как Цесаревич Николай Александрович получил несколько сабельных ударов по голове. Отсутствие следов перелома следствие объясняет посмертным разрушением поверхностных слоев костей, что, дескать, делает невозможным обнаружение бывшего перелома. Однако, в такой ситуации еще большее право на существование имеет другая версия о том, что этот череп вовсе не принадлежит Николаю II, но она даже не рассматривалась.

Известно, что в 1991 г. в захоронении среди других были найдены два больших коренных зуба, отличавшиеся по своему внешнему виду и строению от всех остальных. Возраст человека, которому они принадлежали, был определен в промежутке 13-16 лет. Стало очевидно, что он не мог принадлежать ни одному из обнаруженных 9-ти скелетов. Это противоречие следствие попыталось устранить с помощью экспертов: дополнительная судебно-стоматологическая экспертиза дает возрастной интервал этих зубов: 15-21 год (увы, без каких-либо доказательств и анатомических подтверждений). Однако эксперты идут дальше и утверждают, что "по размерам" и сходству "редких морфологических черт" (каких конкретно не пишут) эти зубы могут быть отнесены к черепу №6 (Анастасии Николаевне Романовой), по этим же признакам их принадлежность подростку, в частности, Алексею Николаевичу Романову исключается. Простое сопоставление двух спорных зубов и черепа №6 показывает не сходство, а их различие по размерам, форме, строению и степени сформированности их коронок и корней. Однако оставим эту дискуссию специалистам. Ведь вот какой возникает вопрос: если строение спорных зубов еще как-то можно сопоставить со строением зубов на черепе №6, то, с какими "размерами" и какими "редкими морфологическими чертами" зубов Алексея Николаевича они сопоставляются, ведь таких сведений нет, поскольку нет (не сохранилось) никаких (!) медицинских документов, которые отражали бы строение зубов Алексея Николаевича. Что это: умысел или некомпетентность? Ответ на этот вопрос за самими экспертами - авторами такого заключения.

Кстати, "судьба" этих двух зубов, мягко говоря, удивительна. С самого начала (1991 г.) было ясно, что их надо исследовать особенно тщательно - ведь они "не подходили" ни одному из 9-ти скелетов. Поэтому, когда подготавливались костные материалы для генетических исследований в Англии, в их число включили и эти зубы. По некоторым причинам зубы в Англию не попали. Почему? На этот вопрос в разное время давались разные ответы: от "забыли" до "зубы увезли" (одна версия "в Петербург", другая - "в США"). Оценку противоречивости таких суждений оставим специалистам по уголовному расследованию. Потом зубы чудесным образом "нашлись" в Екатеринбурге: они, оказывается, никуда не пропадали и хранились в сейфе экспертного учреждения. Теперь же эти зубы уничтожены руками эксперта. Их дали для генетического анализа тому генетику Иванову, который участвовал во всех прежних "успешных" генетических исследованиях. Что же сделал Иванов? Он разрушил зубы, но не смог установить ни их индивидуальных генетических характеристик, ни даже половой принадлежности. С помощью заокеанских коллег "умел" все, а самостоятельно - не смог ничего. Странноватой квалификации специалист...

Специалисты обратили внимание на удивительный факт, ранее выпадавший из их поля зрения. При раскопках 1991 года было зафиксировано взаимное расположение всех девяти скелетов в захоронении. Опираясь на имеющиеся описания и схематическое изображение, можно без особых сложностей определить место, где должны были находиться 3 черепа, якобы изъятых Рябовым и Авдониным в 1979 году. Затем следует обратиться к объяснениям Авдонина, данным им прокурору Свердловской области 8 августа 1991 года. Итак, общие размеры захоронения около 2,5х2,5 метра, Рябов и Авдонин сделали раскоп размерами 50х50 см и извлекли 3 черепа (№№1,5 и 6) в районе расположения скелетов №№1 и 7. Возникают, как минимум, два небезынтересных вопроса: как могли господа-копатели извлечь черепа №5 и №6, которые, судя по схеме, должны были находиться в глинистой почве на расстоянии 1-1,5 метров от границ раскопа 1979 года? Как оказалось, что в "поле их зрения" не попал череп №7, находившийся в пятне (проекции) раскопа?

Как сообщили представители Генеральной прокуратуры, в декабре 1997 года в екатеринбургском морге среди исследуемых останков обнаружено более сотни "новых" костей. Откуда они появились? Когда появились? Кому принадлежат? Это само по себе очень странно, если иметь в виду, что каждая косточка, извлекавшаяся из захоронения в 1991 году, была промаркирована, и ей присваивался строго определенный номер. Если же в то время не все кости были "оприходованы", то что же делал следователь Соловьев в течение почти 5 лет своего "расследования", если даже не удосужился осмотреть вещественные доказательства? И это - вопрос, на который нет пока ответа, который, скорее всего, является прерогативой Генерального прокурора.

На заседании Правительственной Комиссии 30 января 1998 года и многократно в печати было заявлено, что прокуратура якобы "ответила" на все 10 вопросов, которые вызывали сомнения у Священного Синода. Так ли это на самом деле? В Приложении к этому изданию специально приводятся материалы, предлагаемые следствием в качестве соответствующих ответов. Читатель сам сможет оценить степень их полноценности. Сделаем лишь несколько кратких замечаний.

1. Состоятельность стоматологической экспертизы в главном ее вопросе уже прокомментирована. Детальное изучения оригинала этого документа позволило бы составить лишь дополнительное представление об экспертной квалификации стоматологов, каждый из которых, несомненно, в достаточной мере уважаем своими коллегами как клиницист.

2. Подробное антропологическое исследование. Такое исследование было проведено еще в 1991-93 гг. российскими, украинским и американскими специалистами. Трудно представить, что можно было бы к этому добавить. Разве что сотню "новых" костей, неизвестно откуда появившихся? Здесь хочется обратить внимание на сознательное формирование мнения о каких-то новых особых антропологических исследованиях, для проведения которых останки обязательно (!) надо было возить в Москву. Ответственно заметим, что необходимости в этом не было хотя бы потому, что для такого исследования не требуются какой-то особый инструментарий и аппаратура, которые отсутствуют в Екатеринбурге. Кстати, американцы, приехавшие на Урал со своим остеоскопическим и остеометрическим инструментарием, привезли его из-за океана в небольшом дорожном чемоданчике (однако "помпа" есть "помпа", необходимо использовать "вагон специального назначения", да и два миллиарда рублей, выделенных Правительством, надо куда-то и на что-то потратить). Если допустить, что в 1918 году Голощекин не возил отрезанные головы в Москву, то теперь этот "пробел" восполнен.

3. Расхождения с американским антропологом В.Мейплзом о принадлежности одного из скелетов Великой Княжне Марии (мнение В.Мейплза) или Анастасии (мнение следствия) не устранены. Следствие сводит суть спора к различной интерпретации возраста одной из молодых женщин, которой принадлежат останки. Однако суть спора не в цифрах возраста (кстати, В.Мейплз говорит и о росте), а в том комплексе аргументов, которые приводит профессор В.Мейплз. Вот эти-то аргументы (а они опубликованы) никто пока не опроверг. Но этого мало: весь парадокс заключается в том, что В.Мейплз, говоря о Марии, имеет в виду скелет №5 (!), а наше следствие, говоря об Анастасии, имеет в виду скелет №6 (?!). А это уж, извините, устранение расхождений "красного" с "соленым".

4. Представленный следствием сравнительный анализ следствий 1918 -98 гг. таковым не является. Из сорока страниц текста, представляющих собой простое цитирование хорошо известных документов, собственно говоря, сопоставлений, сравнений, объяснения каждого противоречия и т.п. - т.е. всего того, что является элементами сравнительного анализа, нет. Поэтому заключительный абзац представленного следователем "анализа" звучит совершенного голословно (документ приводится в Приложении полностью, и читатель его может оценить самостоятельно).

5. Каковы причины, условия, время и кто автор так называемой "записки" Юровского - вот как ставился Церковью вопрос в отношении этого документа. Специалист по историческим фальсификациям доктор исторических наук Ю.А.Буранов достаточно убедительно показал, что это не более, чем фальшивка. Следствие закрывает глаза на этот факт. А вот удовлетворит ли это общественность, да и Церковь, которая вполне обоснованно поставила этот вопрос?

6. Костная мозоль на черепе №4 - не станем повторяться - свое отношение по этому поводу мы уже высказали.

7. Неизвестно, станет ли следствие заниматься судьбой или поиском останков Цесаревича Алексея и одной из Его Сестер. Но вот уральский губернатор Э.Э.Россель уже заявил, что знает, где находятся их останки. Это заявление Росселя само по себе дает основание допросить его в качестве свидетеля (пока - !), а при отказе указать место захоронения, привлечь к уголовной ответственности за противодействие органам следствия в раскрытии тяжкого преступления.

" Проблема Алексея и Его Сестры" не столь проста и не сводится лишь к поиску Их останков. Если допустить, что Они остались живы, то это влечет за собой необходимость тщательной работы со всеми ныне живущими лицами, считающими себя потомками Алексея, Анастасии (или Марии). До сих пор официальное следствие отказывало им в проведении необходимых экспертных исследований. 8. Решив вопрос о возможности сожжения трупов взрослых людей не менее, чем за 20-30 часов, следователь оказался перед необходимостью объяснить целый ряд фактов, которые, как это принято говорить, "не стыкуются" с другими, казавшимися незыблемыми материалами: возможно ли не заметить непрерывное сжигание двух трупов в течение 20 часов на глазах людей, находившихся от места сожжения всего в 100-200 метрах?

9. Исключение ритуального характера убийства в ипатьевском доме следователь представил в виде некоего литературного опуса, который свел к обсуждению ритуалов среди евреев. Чем не понравились евреи г-ну Соловьеву? От чего такое "предпочтение", ведь в России немало других религиозных сект, подвергавшихся преследованиям за преступления на ритуальной почве? Взять хотя бы известное "дело мултанских вотяков". Оставим односторонность и национальную предвзятость на совести автора этого произведения.

10. Возможность отчленения 3-х голов в 1918 году надо рассматривать в контексте решения предыдущих вопросов. И здесь речь не идет о простой цепочке рассуждений: три отчлененных головы, три чемодана, увезенные Голощекиным в Москву, - заспиртованная голова Императора в кабинете Ленина - три черепа, найденных (а может быть, изначально помещенных) в захоронение Рябовым и Авдониным и т.д. Сборник, который держит в руках читатель, составлен так, что, ознакомившись с представленными вначале материалами конференции "Царское дело и екатеринбургские останки" (включая Решение конференции), желающие могли бы самостоятельно, путем изучения приложенных документов, составить собственное представление о затронутой проблеме. С этой целью в Приложение включены Решения Священного Синода, показывающее мнение Церкви в истинном, неперевернутом прессой изложении.

Важно подчеркнуть, что распространяющиеся слухи о "единодушном" признании екатеринбургских останков "царскими" явная ложь. Сколь "единодушным" было решение Правительственной Комиссии от 30 января 1998 года, свидетельствуют "Особые мнения" ее членов: В.В.Алексеева, С.А.Беляева, Митрополита Ювеналия, А.К.Голицина. Если к этому прибавить, что проект решения Комиссии практически не обсуждался, не проголосовывался и никем из членов Комиссии не подписывался, то это дополнит общую картину упомянутого "действия". На общественных слушаниях в Государственной Думе помощник Б.Е.Немцова В.Аксючиц утверждал, что решение Правительственной Комиссии было единодушно подписано всеми членами этой Комиссии без каких-либо возражений. Его тут же уличил в неправде присутствовавший на этом заседании член Правительственной Комиссии историк С.А.Беляев, который не только устно заявлял о своем несогласии с решением Правительственной Комиссии, но и представил письменное (!) "особое мнение". Аксючиц не мог не знать этого. Почему же он "забыл" об этом "особом мнении", которое к тому же было не единичным.

Небезынтересны и две небольшие заметки из свежих зарубежных изданий о некорректности использования митохондриальной ДНК в судебных целях, а также материалы о создании и работе Российской Зарубежной Экспертной Комиссии.

В заключение приводятся несколько обращений к Президенту России и Патриарху Московской и Всея Руси Алексию II, с тем, чтобы можно было бы как можно шире познакомить интересующихся с мнением ученых и общественных и религиозных организаций о проблеме доказанности происхождения "екатеринбургских останков", месте захоронения и нецелесообразности участия любых представителей Русской Православной Церкви в спектакле "торжественного захоронения в Петропавловском соборе" неизвестно чьих останков.

В.Л.Попов

В заключение хочется привести текст обращения к Патриарху Московскому и Всея Руси Алексию II членов Санкт-Петербургского общественного Фонда Ревнителей памяти Государя Императора Николая II:

"Ваше Святейшество,Всемилостивый Архипастырь!

Мы обращаемся к Вам, Предстоятелю Всей Русской Православной Церкви, гаранту и защитнику ее единства.
Мы обращаемся к Вам как к главе Священного Синода, принявшего взвешенное и мудрое решение относительно екатеринбургских останков.
Мы полностью разделяем сомнение Священного Синода в подлинности этих останков, высказывавшееся неоднократно на его заседаниях в 1995 - 1998г.г.

Петербургские пастыри и паства рассматривают действия выразителей светских властей как недопустимую попытку втянуть Церковь в политическую авантюру предания земле лжеостанков, пренебрежительно решению Священного Синода. Мы понимаем и то тяжелое давление, которому подвергаетесь Вы как Предстоятель Русской Православной Церкви.

Участие в процедуре захоронения любых представителей Православной Церкви может быть воспринято верующими как насилие над их совестью и кощунственное поругание светлой памяти Царственных новомучеников в день их страстотерпческой кончины.

В такой ситуации единственным препятствием на пути этого кощунства должно стать единство и единомыслие всех пастырей и паствы нашей Церкви.

В этой связи особую озабоченность вызывает позиция некоторых Архипастырей (в их числе и некоторые члены Священного Синода), высказываемая публично и допускающая участие священноначалия Русской Православной Церкви в чине погребения неизвестных останков в Исаакиевском соборе с последующим захоронением в Царской усыпальнице. Такое инакомыслие и самочиние в интерпретации решений Священного Синода может привести лишь к церковной смуте и церковному расколу со всеми вытекающими из этого последствиями.

Во избежание катастрофических последствий для Русской Православной Церкви мы, православные христиане Санкт-Петербурга, просим Ваше Святейшество не принимать никаким образом никакого участия в навязанной процедуре захоронения екатеринбургских останков и не допустить участия в этом святотатстве любых представителей Русской Православной Церкви.

Светские власти злоупотребляют тем, что 17 июля является днем поминовения Царственных великомучеников, и, назначив на этот же день спектакль захоронения по православному обычаю екатеринбургских останков как царских, пытаются извратить смысл этого церковного деяния и обманным путем хотят создать видимость признания Церковью святотатственного светского решения о признании екатеринбургских останков Царскими. Это особенно опасно, поскольку предполагает участие в процедуре "отпевания" в Исаакиевском соборе большого числа верующих с полным доверием относящихся к Предстоятелю своей Православной Церкви. Поэтому верующие невольно могут воспринять участие в этой "процедуре" любых православных священнослужителей (любого ранга) как согласие Церкви на признание екатеринбургских останков Царскими и соответственно как признание прежних решений Священного Синода ошибочными. Гарантией от неправильного понимания паствой позиции нашей Православной Церкви, Священного Синода и Вас, как Предстоятеля Русской Православной Церкви, было бы полное исключение совместного участия Церкви и светских властей. Мы просим вас сделать все возможное для того, чтобы светские мероприятия и поминовение Царственных великомучеников были бы четко и недвусмысленно разделены по времени и месту их проведения, поскольку любое смущение паствы может легко перерасти в недоверие и неверие.

Ваше Святейшество! Весь православный народ смотрит на вас с великим упованием и надеждой как на заступника чистоты православия, хранителя святоотеческих традиций и единства Русской Православной Церкви.

В наших глазах Вы являетесь Удерживающим силы зла от поругания памяти святых Земли Русской.

Мы молимся о том, чтобы Господь придал Вам сил, крепости и твердости в непоколебимом отстаивании правды, высказанной Церковью на заседании Священного Синода 26 февраля 1998 года, столь важной для грядущих судеб России.

Санкт-Петербургский общественный Фонд Ревнителей памяти Государя Императора Николая II."

Материалы Международной научной конференции
"Царское дело и екатеринбургские останки"
г. Санкт-Петербург 26-27 апреля 1998 года.